Холодным он был — этот первый день весны… И таким долгожданным. По двум причинам: ну, конечно, потому, что в этот день наступала весна, и потому, что был концерт любимой группы. Ветра решили взять меня с собой и снова подарить мне огня. Я не могла не откликнуться на их зов и потому уже за три недели до концерта у меня в руках были билеты Москва-Питер и Питер-Москва, а внутри было ожиданье. Жажда новых встреч, новых впечатлений, и, больше всего — концерта. И потому в день отъезда мне так сложно было усидеть на месте и так хотелось побыстрее отправиться в дорогу, и снова прикоснуться к Правде, услышать Костины песни, услышать в этих песнях поступь весны, боль, слезы, любовь. Я помню, что каждая песня «Алисы» — о любви, и поэтому я не могу жить без этих песен, и потому езжу за ней в другие города, встречаю вместе с ней весну.

Первый день весны начинался для меня на Московском вокзале, в мучительном (как всегда:-) ожидании — когда же, наконец, подадут мой поезд, он начинался на темном перроне, с запаха дыма, который почему-то всегда сопровождает вокзалы. И, когда, поезд, наконец, тронулся, и мы понеслись по темному Питеру, замелькали огни, я поняла, что вот она, весна, тут, совсем рядом. И меня не сумели разубедить в этом ни холод в вагоне, ни бессонная ночь.
А утренняя Москва куда-то спешила, и не знала, зачем я здесь, что мне нужно в нашей суетливой столице. А я шла и улыбалась, и думала о том, что вот, никто из пробегающих мимо людей, не знает, что я приехала на «Алису», что вечером на концерте в моем сердце загорится огонь и радость, а, быть может, печаль. Потом меня ждал другой поезд — в Подмосковье, на вписку, в маленький городок Чехов. Было как-то спокойно, легко, не было обычно мандража, как перед питерскими концертами, когда уже с утра не можешь думать ни о чем, кроме того, что вот-вот… А на выездах как-то спокойно перед концертом, тихо на душе. С Юлей из Чехова велись бесконечные разговоры об «Алисе», Косте, концерте 14 февраля, новых песнях, общих знакомых и всём-всём-всём. Алисоман с алисоманом всегда найдет общий язык, потому что ему знакомо то неописуемое чувство, которое возникает в тебе, когда «АлисА» выходит на сцену и звучат первые аккорды.
У Горбушки мы были за два часа до концерта. Был мороз, зима злилась, чувствуя близость весны. Добрая охрана пускала нас греться в холл, где находилась касса, поскольку мы строили из себя приличных девушек, которые, ну просто случайно сюда забрели:-). Один потом даже спросил у Юли (как опять же, у очень приличной девушки, не похожей на тех, которые на «Алису» ходят): «И оно тебе надо?», на что Юля ответила кратко, тоном, нетерпящим возражений: «Надо!» Правда, потом всех выгнали, и зря Ирка Бес долго просила пустить обратно, — ей отказали, предложив сходить в ближайший магазин за водкой, и тем самым согреться. Полчаса дрожания на улице не сломили нашего боевого духа, и в шесть часов мы прорвались в Горбушку.
Последняя поразила своими небольшими размерами. Уж слишком привычен мне огромный зал «Юбилейного». А тут — всё такое деревянное, маленькое. Между сценой и партой нет заграждения, всё совсем близко. И как-то уютно, душевно. Чего-чего, а уюта в «Юбилейном» точно нет. А в Горбушке всё какое-то свойское, простое. Да и «АлисА» была как-то проще, спокойнее на этом концерте. Не было такого масштаба как в Питере, такого ветра и какой-то огромной грусти как после концерта 14 февраля. Хотя, конечно, песня «Всадники», также звучала сильно и печально. На мой взгляд, это лучшая песня из новой программы «Алисы». В этой песне — огонь и вот эта самая печаль, птица-печаль, которая зовет куда-то выше, рождает слезы, горечь сердца. Костя, спасиБо за эту песню.
А вот «Непокорные», тоже новая песня, — совсем другая, более легкая, и очень светлая. В ней нет такого масштаба, порыва, трагичности как во «Всадниках». От неё мне хочется улыбаться, особенно, когда Костя делает некие восточные жесты руками. Эта песня — простая и глубокая, напоминающая нам, что где-то далеко живут сильные Духом наши братья Сербы да Болгары, что и там звенит колокольный звон, и плачут иконы. Я думаю им было бы радостно услышать эту Костину песню, и они бы почувствовали, что их братья, Русские, с ними вместе.

Очень мила мне песня «Без креста» в новой аранжировке. Русские мотивы удачно вписываются в неё. Эта песня стала немного грустнее, спокойнее. Наверное, грусть — единственное чувство, которое могут вызвать те, кто живут без креста. В моем понимании, крест — это не только символ того, что ты веришь в Христа и пытаешься следовать Его заповедям. Крест — это также и ноша, которую каждый человек обязан нести, такая ноша, без которой жизнь человека теряет смысл. Как поется в «Родине»:

Крест не уронить,
Гнуться, но держать,
А коли уронил,
Так суметь поднять.

А если говорить о песне «Родина», то она как всегда, была великолепна. Один недостаток — во время её исполнения (она на этом концерте была второй) с залом начинает творится что-то невообразимое, начинается это самое «мясо». Фальшики, конечно, волны. Но если в Питере на концерте больше толкаются, то в Горбушке скорее давят, теснятся. Беднягу Ирку Беса охрана вытащила из толпы, где она стояла впереди у самой сцены. Ей стало нехорошо, но потом она отошла, полегчало, и весь оставшийся концерт она мирно сидела на ступеньке, ведущей на сцену, куда её пустила охрана.
Где-то в середине концерта Косте подарили огромный букет — двадцать три розы. Люди, которые сделали этот подарок, явно неслучайно пришли на «Алису», и решили выразить свою благодарность Косте этими цветами. Последний оценил этот подарок, и был приятно удивлен (по лицу было видно :-)
Одной из последних была исполнена моя любимая «Радости печаль». Нравится мне эта песня тем, что она действительно какая-то радостно-печальная. На мой взгляд, она звучит гораздо сильнее на концертах, чем на альбоме, и больше подходит именно для живого исполнения.
Если говорить в общем о концерте, то надо сказать, что он был более или менее спокойный, душевный, какой-то домашний. Даже не было грустно от того, что теперь «АлисА» будет выступать не раньше чем через два месяца — впереди Великий Пост. Ведь «АлисА» это то, что хранишь в сердце.
Обратно мы с Юлей ехали в Чехов тоже как-то тихо, спокойно, опять много говорили. На следующее утро меня ждал поезд обратно в Питер, а на Московском вокзале — знакомые лица. Ветер до поры до времени отпустил меня, и теперь я жду, когда же снова он засвистит в ушах, и закружит свой хоровод.
Последнее, что хочется сказать, это — спасиБо, спасиБо группе «АлисА» за то, что дарит нам свой огонь, спасиБо Косте за то, что дарит нам свое сердце.

Оля olenenok