.......................
..................................
..................................
..................................
..................................
..................................
..................................
..................................
..................................
|
 |
О том, как "Инок", "воин" и "шут" рубежи держали…
Дело было 2-го октября 2003 года. В этот день состоялась, наверное,
первая в этом году столь “массовая” встреча Кинчева с журналистами,
приуроченная сразу к нескольким значительным датам: выходу нового альбома
“CПЧТД”, юбилейным концертам, презентации клипа на песню “Родина” и
сингла “Без Креста”. Самым интересным во всем этом мне показались –
гости, которые, по логике вещей, неким образом должны были относиться
к вышеперечисленным событиям или, по крайней мере, высказывать свою
точку зрения на них. В официальных интернет-ресурсах были заявлены следующие
участники пресс-конференции: ну, естественно, сам Константин Евгеньевич,
присутствие которого не требует комментариев; помощник главнокомандующего
Военно-Морским Флотом Российской Федерации капитан 1 ранга Игорь Дыгало;
уже хорошо знакомый, после съёмок в Старом Доме (см. Сказание….),
гражданин Флянгольц и, знакомый большинству православных, отец Андрей
Кураев. Скажу честно, мне было гораздо любопытнее послушать Кураева,
записями которого я заслушивался несколько лет назад, чем слушать хоть
и очень грамотные немногословные отмазки Кинчева от тупых вопросов (наподобие
“с какова праздника вы в религию ударились?” или “Костя, жив ли рок?”),
без которых обходится редкое общение Константина Евгеньевича с журналистами.
Конечно, я утрирую, но ведь согласитесь, большинство последних сообщений
в прессе – просто шандец, не оставляющий надежд ожидать хоть мало-мальски
дельных вопросов, и только убеждающий в некомпетентности современной
прессы. Так же очень интересно было узнать, какое всё-таки отношение
к Алисе имеет Игорь Дыгало, которого я запомнил лишь как военного моряка,
который говорил “за весь флот” во время катастрофы “Курска” и тяжких
разбирательств после неё…
Вечером предыдущего дня, сидючи в глубоких раздумьях, взвешивая все
“за” и “против”, было решено – на пресс-конференцию идти надо! Процесс
добывания аккредитации (читай - вписки) на данное мероприятие составил
не более 10 минут, представляя собой 2-3 телефонных звонка, чему я сам,
честно говоря, несколько удивился. Местом действия являлся пресс-центр
издательства “Аргументов и Фактов”, время действия три часа по полудню.
Когда время подваливало к двум, я ещё наблюдал какие-то страшные сновидения,
кои, собственно, и заставили открыть глазы в начале третьего. Но сделав
несколько волевых неимоверных усилий, и пару звонков на работу, сообщив
своим коллегам что опоздаю в “интересах общего дела” отправился в АиФ.
В ответ из телефонной трубки немного поворчали, но вечером, после конференции,
когда коллеги узнали где я был, и, самое главное, что я оттедава подприхватил,
уже я припоминал все ворчания !-).
Итак, 15-05, я у входа в пресс-центр. Ну думаю всё, каюк, опоздал, очень
уж тихо всё кругом. Подойдя к охране, и поинтересовавшись, где тут проводят
пресс-конференции, охранник начал подозительно коситься на цепь, прикованную
к моим рэперовьим штанам. “А ты зачем?” – говорит. “Как зачем? Я , говорю,
журналист Абрикосов, хочу написать заметку про этого, как там его… Музыканта
кароча…” Охранник оказался умнее, чем обычно, и потребовал удостоверение
журналиста, аргументировав своё желание тем, что, мол, многие “нынча
тут хотят”, показав на группку молодежи, видимо не вписавшейся. Но факт
того, что я “типпа” журналист заставлял вести себя соответсвующим образом
и тут уже я пошёл в наступление. “А может в редакцию позвоним?”, говорю.
“Вот и узнаем, кто тут журналист!” Охранник почему-то тут же ретировался,
показав наилюбезнейшим образом дорогу. Тут я упираюсь в какой-то рицепшин,
на котором уже досконально проверяют аккредитацию. Но моё внимание уже
не тут, оно дальше, на полочке! Там лежит много чего-то красно-чёрного,
блестящего и привлекательного! Оказалось, всем аккредитованным раздают
по синглу, плюс, по желанию, маечки с плакатиками. Вот так бонус, а
я ещё и проспать хотел такое! Найдя по бумажке названные мной фамилию
и название журнала, мне вручают сингл и отправляют на второй этаж в
зал, предупредив, что ещё ничего не началось. Скрывая улыбку, чинно
иду к месту и занимаю рублевые места.
Зал очень блестящий, сверкающий и вылизанный. С колоннами, огромной
люстрой и чуть ли не фресками на стенках и потолках. Похож на один из
залов Эрмитажа, только поменьше и с круглым столом. Сажусь, убираю от
греха подальше дисочек, и начинаю оценивать окружающую ситуацию. Замечаю
пару шпионских физиономий, знакомых по слэму и пиротехническому шоу,
все очень чинны и сурьёзны!-) Всего собрались человек 70, снимали несколько
телекомпаний, множество фотокамер. Не знаю почему, но изначально мне
показалось, что большинство присутствующих не очень серьёзно были настроены
на предстоящую беседу. То ли из-за избытка молодежи, то ли ещё чего,
но факт в том, что заранее я представлял себе некую массу взрослых дяденек
и тётенек, с блокнотиками и в очёчках, нервно обдумывающими в последние
минуты до начала конференции заумные вопросы, которые они будут задавать
Кинчеву, и, если хватит интеллекта, отцу Андрею. Ан нет! Обычная молодежь
с фотиками и с камерами, для которых всё происходящее лишь некая галочка
в списке посещённых пресс-конференций или задание начальства. Мне даже
показалось, что большинство собравшихся такие же, как я, вписанные кем-то,
пришедшие послушать, а не поспрашивать. Короче, скажу сразу, вопросов
“c душой” не было, за исключением может быть двух-трёх. В основном явные
полувопросы, которые задавались “лишь бы что-нить, да спросить”. Подготовленных,
заранее продуманных, обоснованных вопросов я не услышал…
Итак, входят и садятся каждый на свое место с табличкой Игорь Дыгало,
Константин Кинчев, Андрей Кураев. Флянца почему-то нету. Наверное с
“Небом Славян” всё ещё бьётся!-) Справа присаживается ведущий конференции,
которого я где-то абсолютно точно видел, но где - запамятовал… Конференция
начинается в непрерывных фотовспышках.
Начинает ведущий с представления присутствующих, рассказывает о причинах
и поводах сегодняшней вечерины, после чего просит гостей пояснить их
присутствие на данном празднике. Начинает, естественно Кинчев. Говорил
мало, кратко, лаконично, не скрывая желания скорейшего окончания сих
посиделок. Итак, Константин Евгеньевич начинает свою искрометную речь.
- Сегодня состоялась премьера клипа на песню «Родина» на первом канале.
Песня “Родина” – это заглавная песня альбома. Альбом называется «Сейчас
позднее, чем ты думаешь». Расшифровывать это название я не хочу, потому
что уважаю свободу выбора каждого. И свободу размышлений тоже уважаю.
Поэтому размышляйте, если кому интересно. Вот на чём могу я остановиться.
Что об альбоме сказать... Неблагодарное дело – говорить об альбоме самому,
т. е. автору, получается, что я хвастаюсь. А хвастаться не охота. Поэтому
на этом и завершу.
Я уж было думал сейчас ведущий скажет “Всём спасибо, до скорых встреч”,
настолько всё здорово рассказал Кинчев!-) Но нет. Речь держит Кураев,
и с первых же слов накрепко захватывает внимание зала, не отпуская ни
на секунду.
- Я только что прилетел из Сыктывкара. И, честное слово, никак не готовил
специально. Вот свежий выпуск газеты «Епархиальные ведомости». Заметьте,
что там пишут. Тезисы знакомые, что тот, кто не понимает языка православия
– не поймет очень многое в русской культуре. А теперь подумайте дальше:
«Нам будут не до конца понятны миры Достоевского и Шмелева. Мы не проникнемся
по-настоящему текстами Гребенщикова, Шевчука, Цоя и Кинчева». Мне кажется,
это интересно. Оказывается, видите, уже епархиальная пресса пишет как
аргумент в пользу того, чтобы в школах был предмет Основы православной
культуры. ДЕТИ, НЕ БУДЕТЕ ЗНАТЬ КАТЕХИХИСА – ВАМ НЕ ПОНЯТЬ ТВОРЧЕСТВО
КИНЧЕВА! (катехизис - краткое изложение основ православного вероучения,
излагаемое очень чётко, ясно и доступно, - прим. автора) По-моему, это
достойное начало для XXI столетия. - делает вывод отец Андрей, с нескрываемой
улыбкой, которую поддержал Кинчев. - Если говорить об альбоме. Я альбом
сам не слышал. Константин мне отдельные записи показывал. Еще, может,
они черновиками были, может, какая-то правка потом появилась. Я несколько
раз видел на концертах, в живом исполнении эти песни. Вы знаете, на
самом деле, дай Бог, это то, от чего Кинчев все время отказывался, насколько
я помню его предыдущие интервью, заявления. Все-таки, это попытка что-то
именно дать людям. А это вообще миссионерская установка, когда предполагается,
что «вот я пережил что-то ТАКОЕ, и мне хочется с тобой этим поделиться».
Вот это миссионерская уже установка. Это не развлекаловка. Это не просто
заполнение времени. Это уже установка дарения. Если необходимо пояснить
мое присутствие здесь, то я должен сказать, что именно Константин был
первым таким «дротиком», который пробил понятную для меня дикую броню
отчуждения между миром Церкви и миром рок-музыки. Причем, он сам этого
не знал, а ситуация была такова. Года три назад еду я в машине. Попутку
поймал. Куда-то опаздываю. Но, знаете, когда ловишь попутку, то не диктуешь
правила поведения шоферу, хозяину: курить ему или не курить, какую музыку
слушать. И вот тот человек настроил радио на волну, где тяжеленнейший
рок изливался из колонок. Я старательно не слушал эту музыку и смотрел
в окно. И вдруг одна фраза пробила меня просто насквозь. Фраза звучала:
«Я иду по своей земле к небу, которым живу». Я просто обомлел, потому
что это точная формула православия. В отличие от различных американских
сделанных сект, которые, может, и могут рассказать о небе, но при этом
выбивают почву из-под ног у русского человека. А здесь такой удивительный
диск. Я обомлел. Приезжаю на лекцию в Университет. (Я туда ехал.) Спрашиваю
соответственно свою аудиторию: ребята, что это такое, кто это такое.
Ответ: ну, как же, отец Андрей, ну, нельзя быть таким невежественным
в наше время. Это же Кинчев, Алиса, Трасса Е-95. Вот с этого начался
мой интерес, что же это такое. Вершиной этого был фестиваль «Рок к небу».
Тот концерт, который на святках, в январе 2003 года был в Петербурге
с участием наших рок-динозавров: Константина, Юрия Шевчука, Гребенщикова,
Вячеслава Бутусова... Это был первый в истории рок-концерт, в организации
которого принимала участие Православная Церковь. И вот должен заметить,
что мы потом почти год, люди, причастные к этому концерту, а я там произносил
проповедь. Мы почти год жили в некоем таком напряжении: чего ж мы такое
сделали. Дело в том, что миссионер всегда немножко юродствует, он всегда
где-то на границе Церкви и нецерковного мира. Но юродствовать можно
Христа ради, и юродствовать можно себя ради. И вот мы все время думали,
что же мы такое сделали: мы все-таки для людей, для Церкви что-то хорошее
сделали или просто схулиганили. И вот в сентябре, около месяца назад
все-таки мы получили окончательный ответ. Мы услышали оценку из уст
патриарха Алексия. И он даже организаторам этого концерта вручил премию
«Обретенное поколение» именно в частности за организацию этого концерта
– обретение новой формы работы. А смысл в чем? У русского рока и православия
есть нечто общее. И в истории, истории нашей в ХХ веке и даже в современности.
И там и там надо уметь плыть против течения. Даже сегодня, не говоря
уже о советских временах. Вот в то время как официальная эстрада в советские
времена, она запрещала человеку говорить о своей боли, об одиночестве.
Все время там надо было быть таким официально-оптимистичным. Рок-музыканты
только говорили о том, что человеку бывает больно и бывает на самом
деле невыносимо идти в строю, идти в ногу. И вот этот опыт, он очень
созвучен был и тем людям, которые ломали свои судьбы тогда в советские
годы и выбирали все-таки дорогу в Церковь. Сегодня и рокерам и церковным
людям легче. Но все же, если ты серьезно относишься к своей душе, если
ты все-таки готов отказываться от привычных имиджей, гонораров, аплодисментов,
но ради своих убеждений. В таком случае опять ситуация повторяется все
та же. Я очень рад, что на языке современной молодежной культуры, оказывается,
можно говорить о том, что составляло святыни русского народа и тысячу
лет тому назад. Мне очень хочется, чтобы этот диск, он бы донес до людей
простое сообщение, простую мысль: оказывается, для того чтобы быть православным
не надо эмигрировать в прошлое. Не надо искусственной стилизации под
сарафанчики, матрешки, лубки и. т. д. МОЖНО БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ СОВРЕМЕННОГО
СТИЛЯ ЖИЗНИ И ПРИ ЭТОМ ВСЕ РАВНО БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ ОЧЕНЬ АРХАИЧНОЙ, ТРАДИЦИОННОЙ
РЕЛИГИИ.
Ну а здесь уже и правда, можно и точку ставить. Сказано многое и по
делу, над чем можно и подумать. Далее говорил Игорь Дыгало, и его речь
не менее привлекла внимание присутствующих, а меня, честно говоря, просто
поразила. Не ожидал я от этого человека таких слов. К сожалению, полностью
речь Игоря Дыгало предоставить возможности нет, но постараюсь, вкратце,
пересказать суть его слов по памяти. Говорил он открыто, без натяжек,
без лишней серьёзности, чего, наверное, многие не ожидали от помощника
главкома ВМФ. Меня лично удивила его просвещённость, в плане знания
текстов Кинчева, видно было, что ему и правда небезразлично творчество
Алисы. Сказал, что Военно-Морской флот отозвался на слова “…за бугром
куют топоры, буйные головы сечь…”, а именно помог при съёмках клипа
“Небо Славян”, любезно предоставив музыкантам для съёмок всё необходимое.
Рассказал также, почему именно так близко творчество Кинчева флоту,
что в море людям просто необходима поддержка, и именно такие песни,
как песни Алисы, вместе с Верой Православной способны поддержать дух
молодежи, вселить уверенность, чувство гордости за своё Отечество, чувство
патриотизма. Дай Бог, наше совместное сотрудничество внесет свою лепту
в возрождение этих чувств, - завершил свою речь Игорь Дыгало. В знак
поддержки и уважения он, от лица всего Военно-Морского Флота России,
вручил Кинчеву Андреевский флаг. Речь Дыгало была завершилась продолжительными
аплодисментами. После этого, слово вновь взял Отец Андрей, и взял его
очень предусмотрительно, сняв при этом множество вопросов.
- Если можно, я бы ответил на один вопрос. Уже в том, что мы сегодня
здесь говорили по стандартам современной политкорректности, наверно,
слишком часто звучало слово “русский”. Я думаю, давайте сразу ответим
на вопрос: “Не является ли творчество Кинчева фашизмом, национализмом
или еще чем-нибудь нехорошим?”
Тут в беседу со словами одобрения вмешался Кинчев, которые несколько
отражают его отношение к сегодняшней встрече.
- Наверняка это так оценили... И этот вопрос крутится на уме у большинства
здесь присутствующих.
Отец Андрей продолжил:
- Я не знаю, имею ли я право цитировать тексты альбома... Инок, воин
и шут... Мы здесь сидим, да? По-своему – инок, воин и шут.
Так вот в одной из песен нового альбома есть такая совершенно замечательная
фраза “Устоять на краю и не впасть в самосуд – вот какое дано дело нам.”
То есть в этом смысле, на самом деле, это попытка воспитать нормальное
национальное чувство, которое было бы далеко от любых погромных настроений.
И вот все-таки есть разница между словами «Я люблю мою жену» и проповедью
женоненавистничества. Это не совсем одно и то же. И если мы говорим:
«Я люблю свой язык, свой народ, свою веру» – это еще не повод говорить
о том, что я проповедую ненависть к другим народам.
Тут во время этого монолога отца Андрея у меня за спиной происходит
разговор следующего толка. Слушать его у меня не было ни малейшего желания,
но дело в том, что произносилось всё настолько громко, что в пору было
бы развернуться и сделать замечание. В грубой форме. Разговаривали два
журналюги, уже не молодых, солидного вида, на которых были возложены
мои надежды до начала конференции. Произносилось следующее. “Блин, да
что такое? Уже пол часа слушаю и НИИИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ! Не могу уловить,
о чём тут говорят! Что ж такое? Надо почаще ходить на Кинчева смотреть
наверное…“ Я просто в осадке! Без комментариев.
А по поводу речи отца Андрея, по-моему, лучше не скажешь. Всё точки
расставлены, в одном абзаце. И теперь уже можно было бы и заканчивать
беседу, по большому счету, поскольку начались вопросы журналистов. Ну,
думаю, сейчас наверное, после рассуждений Кураева, речей Дыгало, хоть
пару-то вопросов дельных зададут… Ага! Ждиии!
Первый вопрос явно преследовал некую политическую цель и заключался
в следующем. Алиса, мол, всегда была не в фаворе у властей, особенно
в 80ые годы, а тут вдруг, группа появляется в фильме “Переступив черту”,
распевая с экранов песни почти целого альбома, а именно “Энергии”. Кто
же, протежировал, с чьей подачки вы появились на экранах?, - спрашивал
молодой чеоловек. Ну я чуть не упал! Надо же вспомнить такое, когда
и без ворошения событий 20-тилетней давности, столько событий! Ну журналисты
то у нас прозорливые, хитровыделанные… Ведь все знают, что в Питере
выборы, и все знают что Матвиенко была не последней тётей в комитете
культуры по делам молодежи, как раз в те времена… Вот и захотел развести
Константина Евгеньевича на “компроматец” . Ну да не на того напал! Кинчев,
наверное, сам удивленный такому вопросу, ответил, что в те времена в
Алисе “рулил” Задерий, которого и надо спрашивать подобные вопросы.
Вот те и компромат, вот те и премия редакции за самый длинный нос!-).
Гы-гы.
Ну хорошо, вроде возвращаемся в нашу эру, спрашивают про дочь, про Веру
Константиновну, которая вдруг запела в песне Алисы. С чего это вдруг?
А не певица ли она у вас, спрашивают? Насущный вопрос, но не мешало
бы вопрошающему, хоть иногда, а текст песни да и послушать. Нет, говорит
Кинчев, не певица дочь моя, но вот музыкой занимается. Ей 12 лет, и
учится по классу домры. А идея её участия в записи песни “Родина” проста.
Хотелось подчеркнуть вечность ценностей, которые воспеваются в этой
песне. А подчеркиваются они как раз тем, что ценности эти воспевает
ребенок. Вот и всё. Но ведь она поёт далеко не по-детски? – возражает
вопрошающий. Она старалась это делать так, как это делает папа! , -
снимает вновь все вопросы Константин Евгеньевич.
Ну ладно, думаю, вроде все нормально протекает, сейчас ещё чего-нибудь
про альбом спросят. Может хоть про название додумаются спросить… Ага.
Почти отгадал. Вопрос, наверное самый любимый Кинчевым, о судьбах русского
рока… Когда журналай начал говорить эти слова, я думал Кинчев просто
плюнет и уйдет от скуки!-) Говорил журналаст долго, вдумчиво и серьезно,
как будто он говорит речь на поминках в память безвременно ушедшего
товарища Рока Русского. Мол, вот, в советские времена рок был проявлением
протеста против системы, а вот сейчаааааааас, Макаревич – готовит блины
на телевидении, вы вот сидите в окружении представителей власти… Что
же, мол, такое? Что за фигня-то такая? Вы же мол, рокер, а ведете себя
прям как не пацан… (имеется ввиду, как “не рокер”, - прим. автора) Уж
не попсой ли стала Алиса? Ну и подобную фигню долго-предолго нудил.
Кинчев ему и отвечает, спокойно, грамотно, но не без иронии, что всё,
что вы, мол, тут наговорили, это череда штампов, которые я сейчас постараюсь
опровергнуть. Во-первых, говорит, мы никогда ни с чем не боролись, а
просто пели о том, о чем говорили абсолютно все люди, сидя на кухнях.
Во-вторых, говорит, я не вижу вокруг себя представителей власти, а вижу,
что нас поддерживают и понимают в Церкови Православной и во Флоте, чему
я очень рад. И то что, вы здесь видите отца Андрея и Игоря Дыгало –
этому подтверждение, и это показывает, что времена изменились. В-третьих,
говорит Константитн Евгенич, я не спец в русском роке, я спец в песнях,
и мне по барабану рассуждения о том, что есть “попса”, а что есть “не
попса”, что есть ”рок”, а что есть “не рок”. Хотя, если принять во внимание,
что рок у нас в стране крутит одна радиостанция – “Наше Радио”, которая,
в свою очередь, отказалось от какой бы то ни было поддержки нашего альбома,
то я и не знаю, может и не рок всё это?, – заключил Кинчев с улыбкой.
Следующий вопрос тоже претендует на приз, как самый умный вопрос. Клип
“Небо Славян” снимался на флоте, и что же это? Может быть это гонка
за модой? Мол, Мадонна тоже снялась в своём клипе в военных штанах.
Уж не пропаганда ли это армии? Кинчев опять же, скрыв улыбку, сказал,
что он далёк от вопросов моды, просто ему показалось, что клип достоин
того, чтобы бы быть снятым на флоте. Ответ не удовлетворил вопрошающего
и тот обратился к Игорю Дыгало с вопросом о стоимости клипа Алисы, мол,
на Алису ведь работал чуть ли не весь флот! Как же так, тут же государственные
деньги? Игорь Дыгало, почти как Кинчев, но более дипломатично “убрал”
вопрос, сказав, что клип не стоил ни копейки, поскольку снималось все
в реальной ситуации, на боевом корабле. Специально для Алисы ничего
не делалось.
Следующий вопрос о предстоящих концертах посвященных 20тилетию группы.
Что же, - интересовалась тётенька, - вы нам покажете таааакова эдакова?
Кинчев объяснил, что 20тилетие бывает раз в жизни, и в том его ценность,
тем и уникальны предстоящие концерты. А вот говорящими слонами, факирами
и шпагоглотателями мы вас, к сожалению, не порадуем… Я чуть не упал
со смеху!-) Хотелось ещё добавить тётеньке от себя. Факиры - будут!
Хорошее словцо-то какое!-)
Далее был задан ещё один просветительский вопрос. Тут грядет 100летие
гибели крейсера Варяг. Нет ли у вас желания исполнить песню об этом
крейсере или ещё какую-нибудь песню памяти? Кинчев был снова лаконичен
и сказал, что предпочитает петь свои песни.
Далее следовал вопрос о том, не ожидается ли выпуск какого-либо фильма
о группе к 20тилетию? Кинчев ответил, что будет снят на видео концерт
в Питере 15 ноября, и соответственно выпущен либо в виде фильма, либо
как концерт, в зависимости от пожеланий издателя.
Следующий вопрос, единственный, был адресован отцу Андрею. Спрашивали
о его отношении к тому, чтобы приглашать музыкантов на какие-либо мероприятия,
проводимые Русской Православной Церковью? Отец Андрей ответил, что очень
не желал бы, чтобы отношения рокеров с Церковью переходили в некий церковный
менеджмент. И рассказал один эпизод, когда он по чьему-то совету хотел
пригласить Юрия Шевчука на одно из таких мероприятий. В этот момент
на мобильный позвонил сам Шевчук, ну и отец Андрей ему с ходу и выдаёт,
что мол, не хотите ли Вы поучаствовать в таком-то мероприятии, а Шевчук
в ответ, я, батюшка, ведь с Вами о душе хотел поговорить… Мне до сих
пор стыдно перед Шевчуком за этот эпизод, – заключил отец Андрей, -
поэтому предпочту оставаться с Кинчевым или Шевчуком на уровне собеседника.
Потом вновь обратились к Кинчеву с традиционно умным вопросом… Опишите
ваш духовный перелом…. На что Кинчев ответил, что “перелом” это какой-то
психологический термин… Никакого перелома у него не было. Было духовное,
как он надеется, восхождение, начавшееся 11 лет назад с принятия Веры
Православной, и продолжающееся до сих пор…
И тут был задан вопрос, за который я бы, на месте Константина Евгеньевича,
дал специальный приз за прозорливость! А не хотели бы Вы отказаться
от всего этого общения с журналистами, выслушивания не корректных, а
порою просто не тактичных вопросов? Конечно, хотел бы, - честно ответил
Кинчев. – Но есть контракт с издателем, в котором есть условия…
Следующий вопрос был про нас. То есть про Армию Алиса. А не боитесь
ли Вы, что Ваши поклонники, неверно поймут Ваши идеи, вооружатся и займутся
всяческими бесчинствами… Кинчев заметно напрягся. Хоть наше фан объединение
и называется Армией, говорит Кинчев, но ни одной единицы оружия в него
не передавалось, поэтому говорить об этом как-то бессмысленно.
Затем долго-предолго формулировал свой вопрос представитель объединения
молодых поэтов “Даждь”. Но в итоге вопрос совсем не получился, так как
был абсолютно безадресным, и заключался в сокрушении о судьбах молодых
гениев и дарований в России… Кинчев сказал, что он знаком с этими ребятами,
бывает регулярно на их сайте в интернете и, действительно, многих очень
ценит, но вот вопрос о том, что ими никто не занимается, к сожалению,
не к нему.
Потом задали вопрос про группу, то есть разделяют ли в группе ваши убеждения?
Конечно, ответил Кинчев. В группе 5 человек, все православные христиане.
Так же Кинчев рассказал, что стал крёстным отцом сына гитариста группы
Евгения Левина.
И последний вопрос. Вопрос о названии “Сейчас позднее, чем ты думаешь”.
Кинчев ответил, что прочитал эту фразу в книге, поразился её глубиной,
но автора не запомнил. А вопрос об авторе этих слов, Константин Евгеньевич
переадресовал отцу Андрею, который рассказал, что автором этих слов
является иеромонах Серафим Роуз. Сказаны они была в середине 60-ых годов,
и с тех пор стали очень заезжены. Отец Андрей сказал, что эта фраза
не раз употреблялась при толковании Апокалипсиса, и это он призывал
делать как можно осторожнее, из-за особой сложности Апокалипсиса. Кинчев
же добавил, что он подразумевал в этой фразе следующий смысл: “Живя
на земле, не стоит забывать, что все мы смертные…”
На этом вопросы журналистов закончились, после чего они переключили
внимание на небольшой фуршет, наблюдать за которым у меня не было ни
малейшего желания. Зато желание заслушать новые песни и удивить своих
собратиев наличием сингла направляло мои стопы прочь из пресс-центра
с удвоенной скоростью…
 |
